О'кей, "в ямку бух" - развлечение как раз для этого возраста. Мои дети его обожали, и, как выяснилось, помнят до сих пор. Делается это, если кто не знает, так: читается некий сакральный текст в сопровождении ритуальных действий, в результате имеем радостное дитя и не менее радостного взрослого-исполнителя.
Текст такой:
Поехали, поехали,
мы едем за орехами (все это время ребенок в спокойном ритме качается на коленях),
по кочкам, по кочкам (здесь клиента надо довольно высоко пару раз подбросить на коленке, постепенно нагнетая атмосферу),
по ровненькой дорожке (здесь, чтобы усыпить бдительность, жертву опять покачивают пару раз спокойно),
в ямку - буууух!!! (это кульминация, клиент опускается почти до самого пола и при этом радостно хохочет).
Вот только одна проблема - никто из сидящих в комнате, кроме меня и сына, не поймет ни слова из этого заклинания. Это нехорошо... Я на пару секунд задумалась.
И воспоминания вырвали меня на некоторое время из этой комнаты, из этой уютной обстановки, в которой я уже привыкла за последние годы проводить все еврейские праздники. Память унесла меня далеко, в те времена, когда мои собственные малыши были как раз в этом возрасте... Нет, немного постарше - один из них уже отправился в муниципальный детский сад.
- Ты знаешь, что он у тебя выражается высоким стилем? - спросила меня воспитательница моего трехлетнего сына. - У него богатый словарный запас.
Понятно, что на этом месте я расцвела от счастья. И воспиталка решила, что это для меня как-то слишком много - не стоит допускать, чтобы я заодно и о себе вообразила Бог знает что.
- Ну, ты же понимаешь, что это не твоя заслуга! - добавила она.
Я промолчала, не видя смысла вступать в дискуссию. Нет, я не обиделась, - на то, чтобы обижаться, мне тогда не хватало жизненных ресурсов, а воспитывать воспитательницу было бы с моей стороны по меньшей мере странно.
При этом, конечно же, именно мой иврит на самом деле стал причиной "высокого стиля", которым выражался мой ребенок. Сейчас все объясню. Вначале немного фактов о том, как росли мои дети. А росли они так: я не ставила перед собой задачу обучить их русскому языку. Погодите возмущаться и просто ответьте на вопрос: вам приходилось когда-нибудь растить в одиночку двух гиперактивных мальчишек, постоянно разбегающихся в разные стороны? Я имею в виду - в полном одиночестве, то есть и без бабушек-дедушек тоже? Вот просто совсем одной? Поверьте, в подобной ситуации, усугублявшейся еще и экономическими проблемами, у вас не было бы желания и возможности обсуждать и применять теории о пользе или вреде двуязычия. Вы просто делали бы то, что делать необходимо. Как это делала и я. Нет, конечно, я общалась с ними и пела им песенки на русском тоже, иначе откуда бы они знали про "в ямку бух". В моем репертуаре просто не было достаточного количества ивритских песенок и развлекалок. Но в садике они слышали иврит, да и дома от меня тоже, и уж точно всегда в те моменты, когда мне надо было им что-то внушить, или просто сказать так, чтобы они хорошо поняли - я переходила на иврит.
Я растила детей нормальными израильскими гражданами, без навязывая теней и следов собственного прошлого. И, надо сказать, у меня это получилось, а тени прошлого их родителей - в частности, интерес к русскому языку и знание этого языка на достаточно высоком уровне (а еще знание наизусть многих строф из "Евгения Онегина" в переводе Шленского) - настигли их без моего участия, обернувшись не тенями, а светом, не странностями, а преимуществом. Никакого "бух" в "ямку" между культурами не произошло, все слилось очень органично. Как мы с ними общаемся сейчас? Очень просто. Дети говорят со мной на иврите, я с ними говорю на русском. Иногда все же перехожу на их родной язык, или начинаю заполошно пояснять на нем что-то из сказанного, но они в таких случаях всегда меня покровительственно успокаивают, объясняя, что все прекрасно поняли из моей русской речи.
Вернемся в их детство. Книжки в нашем доме покупались на иврите. Я старалась не пропускать популярных и новых детских хитов. У Эрана была любимая книжка под названием "Облако Эрана". У Мати, поскольку никто не догадался ничего написать о мальчике по имени Мати, была зато любимая книжка под названием "Трактор Шауль", и спал он в обнимку не с пушистым медведем, а с пластмассовым трактором по имени Шауль. В общем, вместо русских народных сказок я без зазрения совести забивала детям головы творчеством израильских народных сочинителей.
Но понятно, что "высокий стиль" - это не от трактора Шауля с его папой-трактором и мамой-тракторихой. Высокий стиль, которым выражался мой малыш, исходил из бытовых бесед с его собственной мамой. Со мной, да, что бы об этом ни думала его не очень тактичная воспиталка.
Нет, я не знала иврит идеально, и сейчас тоже он у меня всего лишь такой же, как и у большинства репатриантов, проживших в Израиле десятки лет, не более того. Но речь же шла не об уровне языка, а о "стиле"! Стиль моего иврита был заложен в моем первом годичном ульпане в Москве, где мне преподавал мой же однокурсник, выучивший иврит годом ранее. Секрет здесь в том, что мы оба с ним, как и часть остальных учеников, были по профессии математиками. Мы "взяли" этот иврит логикой, поэтому все эти биньяны и вообще грамматика уже на довольно раннем этапе перестали нам мешать - мы их просто поняли и пошли дальше. А дальше была лексика - из старых учебников, от старых учителей - тот самый "высокий стиль"! И мы им овладели без помех! Ну, а мой второй, "продвинутый" годичный ульпан вообще проходил под руководством Авигдора Левита, человека, родившегося в Израиле и в шестнадцать лет приехавшего с родителями в Люберцы строить коммунизм. С коммунизмом, как мы знаем, у них не очень получилось, но зато в качестве преподавателя аутентичного иврита он вполне преуспел. Засада была в том, что его вполне живой иврит был несколько устаревшим и старомодным. На уроках мы без конца разговаривали фактически на иврите первопроходцев! - и вот вам и вторая, наверно, основная причина моего "высокого стиля". Мы не учили "эйх коръим леха", мы учили "ма шимха". И так далее.
Конечно же, я и не думала насильно лишать своих детей "русской культуры". Я брала от нее все, что было в пределах доступа, не прилагая при этом со своей стороны особенных усилий. Я не покупала книжки на русском, потому что не собиралась их им читать и требовать от них самих приобретения навыков русского чтения. "Теремок" и "Рассеянный с улицы Бассейной" стояли у нас на полке в ивритской интерпретации Леи Гольдберг. Но зато я покупала кассеты с русскоязычным мультиками, ведь устный русский у них был на слуху, и они могли там почти все понять.
Сейчас просто расскажу трогательную историю. Однажды в субботу мы пришли в гости к нашим соседям в благословенном Маале Адумим, в котором мы тогда жили. Нас пригласили на трапезу, а после еды все крутившиеся тут же дети, вместе с детьми ближайших соседей, в общем количестве примерно пятнадцати человек, в возрасте где-то от четырех до восьми лет, собрались вместе на еженедельный субботний детский урок по недельной главе Торы. Им предстояло проделать совсем недалекий путь до квартиры учителя, по дороге не надо было переходить шоссе, поэтому взрослые просто выстроили их в колонну парами, поставив впереди малыша, который хорошо знал дорогу, и скомандовали "вперед и с песнями". И теперь представьте картину: колонна детишек, девочки в субботних нарядах, мальчики в кипах и белые рубашечках с торчащими из-под них цицит, строем отбывает на урок Торы, ведущий чеканит шаг и запевает, и все подхватывают:
"В Африке шакалы,
в Африке гориллы,
в Африке большие
кро-ко-ди-лы..."
Пение замирает вдали, и я понимаю, что только что наблюдала идеал интеграции культур страны исхода и страны проживания в сознании второго поколения эмигрантов.
...Вернемся, однако, к реальности. "В ямку бух", говорите, для израильской девочки без всяких русских корней? Ну, хорошо. Будет вам "в ямку бух".
אנחנו נוסעים
לקנות אגוזים
בדרך עפר
בכביש הישר
ופתאום -
!!!לשלולית - בווווום
Мири Яникова
