Но, с другой стороны, эти сады приобрели в последнее время печальную известность в связи с крайне неприятными случаями, по-видимому, по вине воспитателей. Стало быть, отдавать туда детей, быть может, опасно из-за сильной «изношенности кадров» в этих садах? Беседы с родителями на эту тему раскрывают сложную картину особого мира «русской» детской педагогики, живущего по своим особым законам.
Можно сказать, что уже само определение - «русские детские сады» имеет в значительной мере расистский отзвук, тем более в Израиле, стране репатриации и абсорбции. Между тем, есть немало родителей, причем, вовсе не выходцев из республик бывшего Советского Союза, а коренных уроженцев Израиля – «сабр», которые отдают детей на «русское воспитание». То есть, в частные детские сады, открытые выходцами из СНГ, и с русскоговорящим персоналом, где процесс воспитания проводится по своим строгим правилам, в большинстве своем отличающимся от обще израильского «мэйнстрима».
Преимущества и недостатки «русского воспитания» выдвинулись на первый план общественного обсуждения после публикаций о грубом обращении с детьми и в первую очередь трагической смерти воспитанницы одного из таких садиков Ясмин Винты. Идет ли речь о чрезмерной строгости или иных, по сравнению с принятыми в других детских садах Израиля, критериях подбора кадров, что ведет к понижению уровня персонала и ухудшению условий содержания детей в садике? Может быть, задавая такие вопросы, мы незаслуженно бросаем тень на многие непричастные к подобным «грехопадениям» «русские» детские сады, однако, обсуждение данной темы представляет общественную важность.
Что же это такое «русский детский сад»? Это, по сути, двуязычный садик, в котором воспитательницы сочетают иврит и русский при общении с детьми, а иногда вкрапляют и английское слово или выражение. Такие сады работают, как правило, круглый год за исключением официальных израильских праздников и Нового года 1 января. Часы работы, в большинстве случаев более продленные, чем в других частных детских садах, а месячная плата сравнительно невысока. Здесь уделяется повышенное внимание разностороннему развитию ребенка и привитию ему представления о моральных ценностях. Но в то же время в его сознание вводится непререкаемая система ограничений и запретов, вследствие чего многие родители-сабры могут счесть такой детский сад слишком строгим для своих детей.
М. – жительница Рош га-Аин, категорически возражает против подобного представления. Она без колебаний записала обоих своих детей в «русский садик» в Петах Тикве. «Поклеп чистой воды. Основной язык действительно русский, но от этого садик не становится хуже, чем остальные. Не сомневаюсь, что в нем детей любят – обнимают, целуют не меньше, чем в других садиках, где мне довелось побывать. Атмосфера в нашем садике очень теплая, теплее чем где бы то ни было, - говорит она. - Понятно, что после истории с Ясмин Вантой все куда больше на чеку, но, бывает, что родители преувеличивают, поднимают шум не из-за чего. Сегодня нельзя поднять голос на ребенка - тут же вызовут социального работника и полицию. Мы и наши родители росли по-другому, сейчас другое время. Раньше, если мать говорила «нет», это было «нет» и никаких разговоров. Сегодня родители часто идут на попятный, и дети добиваются своего. У меня в отношениях с детьми еще сохранились зачатки этого как бы советского воспитания – так что дети знают, что «нет» - это «нет» и точка».
- В общем, вы выбрали «русский садик». Расскажите подробнее, почему.
- Мне очень подходит, что русский – главный язык в саду. Дома у нас говорят по-русски, и садик помогает детям сохранить язык. Но главная причина – экономическая. Когда у меня кончился декретный отпуск, я решила вернуться на работу. Значит, детей нужно было пристроить в садик, но в Рош га-Аин выбор для детей от полугода до 3 лет был очень ограничен – так называемые «семейные ясли» – משפחתונים или ясли под эгидой министерства торговли и промышленности. И все это очень дорого. Все дело в деньгах. В обычных детских садах за одного ребенка нужно было платить 2 300 шекелей в Рош га-Аин и от 3 000 до даже 4 000 шекелей в Петах Тикве. В «русских» намного меньше. 5 лет назад плата составляла 1 900 – 2 000 шекелей, сегодня – 2 200. Кроме того, часы работы «русского сада» очень подходят для работающих матерей. Наш сад, например, открыт с 7-ми часов утра и до 6-ти вечера. Да и с точки зрения отпусков – во многих других садах не работают в дни между первым и последним седером в Песах и в другие подобные, так сказать, полупраздничные дни. Есть и такие садики, которые закрыты по пятницам. Наш сад в эти дни открыт. Работающие родители могут продолжать пополнять семейный бюджет, не волнуясь за ребенка – он на привычном месте и в надежных руках.
- Рабочий день воспитателей очень длинный. Не сказывается ли это на уходе за детьми?
- Воспитательницы и их помощницы работают как обычно, как все, кто занят на полную ставку. И с ними здесь не обращаются как с рабами. Они подменяют друг друга – иногда одна приходит позже, иной раз другая уходит пораньше. Признаюсь, я не имею понятия, почему у работников министерства просвещения и других государственных служащих так много отпусков. Я согласна, что работа с детьми нелегкая, но существует много других работ не менее тяжелых и изматывающих физически и психологически, и те, кто выполняет их, вовсе не получают столько отпускных дней.
Но есть и другие мнения. Р., тоже живущая в этом районе и тоже родившаяся в России, как раз вовсе не за «русское воспитание». «Русский детский сад» - это сплошное «Ну – ну! Нельзя!». У нас семейная пара, так сказать, смешанная: я русскоязычная, муж – коренной израильтянин и не знает ни слова по-русски. Старшую мы отдали в «русский садик», но очень скоро убедились, что допустили большую ошибку. Сад был ужасным, сотрудников там катастрофически не хватало. Помню, один раз мама пришла в садик, и, оказалось, что ее ребенок кричит – не может выйти из туалета, то ли дверь захлопнулась, то ли кто-то его там закрыл. Система воспитания была очень жесткой. Воспитательницы обращались с детьми, как с солдатами. Я не желаю, чтобы моего ребенка воспитывали, словно для гетто. Если бы я хотела жить так в России, я бы не уезжала оттуда.
Единственным преимуществом такого сада была относительно низкая плата, но мы на горьком опыте убедились: то, за что платишь вроде бы дешево, приходится на самом деле платить дорогой ценой. До сегодняшнего дня мы страдаем от травм, полученных девочкой в том детском саду. Сейчас мой младший сын в саду, хозяйка которого девушка из России, есть там и несколько воспитательниц тоже из СНГ, но все общение на иврите и содержание чисто израильское.
Константин Швейбиш, генеральный директор ИГУМ (Ассоциации учителей – новых репатриантов) возмущен тем, что вследствие ряда возмутительных случаев недобросовестного отношения к детям в отдельных детских садах, пятно ложится на всю систему.
- Воспитатели во всех частных детских садах, и в частности «русских», представляются как некие убийцы, которые руководствуются только погоней за наживой и занимаются отмыванием капиталов, говорит он. - Все мы вдруг зверски обращаемся с детьми, бьем их и еще не знаю что. Это раздувается прессой, дошло до Кнессета. Очень жаль, что никто не думает вот о чем – сегодня 70% яслей не находятся под государственным контролем. Если будет принят какой-нибудь драконовский закон об их закрытии, это будет, с одной стороны, как бы восстановлением справедливости, но с другой, тысячи человек потеряют работу и, стало быть, средства к существованию, и тысячи детей окажутся «не у дел», вне детских садов. Куда они пойдут?!
ИГУМ была создана в 1992 году как сеть учреждений для развития и воспитания детей в раннем возрасте. Эти учреждения существуют в 12 населенных пунктах, и в частности в Петах Тикве. Их посещает более 3 000 детей, обслуживает около 350 сотрудников. Под учебными учреждениями имеются в виду ясли, детские сады, группы продленного дня, учебные центры, кружки, студии, например, музыкальные, театральные, компьютерные. Обучение ведется на двух языках: иврите и русском.
- Учитывая экономическую ситуацию в стране, при которой родители должны работать допоздна, мы создаем для них такую возможность, причем решение, предлагаемое нами, очень качественное. Дети остаются с опытными воспитателями, которые проводят с ними интереснейшие занятия для развития и обогащения знаниями. Да, это очень нелегкая работа с высокой степенью ответственности, выполняющие ее тратят уйму сил и здоровья и порой выдыхаются, но мы прилагаем все усилия, чтобы в нашей системе работало как можно больше специалистов высокого уровня, - объясняет Константин Швейбиш.
- Как вы проверяете работу своих сотрудников на местах?
- У нас есть камеры наблюдения, ведущие запись. И я, и руководители центров имеем возможность в любой момент подключиться и посмотреть, что там происходит. Если увидим что-нибудь неординарное в поведении сотрудников, это ни в коем случае не пройдет незамеченным. Если у родителей появляются какие-либо подозрения, мы можем предоставить им возможность посмотреть и проверить вместе с нами. Ничего подобного никогда не случалось, но такая возможность существует. И еще, сотрудники работают посменно, что позволят им проветриться и отдохнуть. Воспитатель никогда не находится, так сказать, один на один с детьми. И еще мы недавно разослали по детским садам указание: в рабочие часы запрещается пользоваться мобильным телефоном.
При отборе новых сотрудников мы проводим собеседования, тесты и даже испытательные занятия с детьми. Проблема в том, что существует острая нехватка кадров. К сожалению, нет закона, который позволял бы мне требовать у потенциальных работников справку из полиции. Для наших работников мы проводим курсы повышения квалификации, обучения новым навыкам.
В учебные заведения ИГУМ детей записывают далеко не только выходцы из бывшего Советского Союза, – продолжает Константин Швейбиш. - Например, в Петах Тикве, большинство детей – уроженцы страны или даже второе поколение уроженцев Израиля. В нашем детском саду в Петах Тикве работают сотрудницы из Эльада, религиозного населенного пункта в центре страны – их связь с Россией не более чем случайная. Наша цель – научить детей, дать им знания с акцентом на еврейские традиции и культурные ценности демократического общества.
Л., живущая в Петах Тикве, мать двоих детей (в семье никто не говорит по-русски), перепробовала целый ряд вариантов. «Мой полуторагодовалый сын ходил в разные детские сады, пока мы «добрались» до этого – «русского»,- вспоминает она. – Я полагаю, что таких, как я, не русскоговорящих, в меньшей мере привлекает «русское воспитание», а в большей – часы работы садика и то, что он открыт в праздничные дни. Садик начинает работать, по сути, с 6.30, и дети могут оставаться там до 6-ти часов вечера. Почти нет никаких выходных, и в августе он открыт до 20 числа. Кроме того, многим родителям нравится, что принимают детей до пятилетнего возраста, что позволяет не связываться с государственной системой до обязательного предшкольного года.
- «Русское воспитание» не слишком строгое?
- Когда я записывала сына, то не думала, что «русское воспитание» слишком строгое. Но потом обратила внимание на некоторые очень остро стоящие законы. Так, например, они категорически запрещают родителям входить в помещение сада в течение дня. Нельзя проведать ребенка или забрать его. Отец или мать должны стоять на улице и ждать, пока к ним выведут их чадо.
- Это не мешало Вам?
- Мешало, и послужило одной из причин, по которым я решила, в конце концов, забрать сына из этого сада.
Автор: Мор Гафни-Дор
